Николай Асеев Николай Николаевич Асеев (1889-1963) родился в городе Льгове, Курской губернии, в семье страхового агента. В 1909 году окончил курское реальное училище. Дальнейшее образование получил в Коммерческом институте в Москве, одновременно слушал лекции на филологическом факультете в университете. Начальный сборник стихов Асеева («Ночная флейта») вышел в 1914 году.
Раннее творчество Асеева испытало влияние модернистских школ (символизма, футуризма). Сам поэт позже отмечал значение для него поэзии А. К. Толстого, творчества Н. В. Гоголя.
Лучшие произведения раннего Асеева — это стихи, написанные на темы русской истории, развивающие мотивы славянской мифологии. Это сближает его с В. Хлебниковым. Есть у раннего Асеева и «экспериментаторские» излишества, особенно в области словотворчества и в преклонении перед «Госпожой Большой Метафорой». Важнейшую роль в творческой биографии поэта сыграла его дружба с В. Маяковским.
В годы гражданской войны Асеев находился на Дальнем Востоке. Первый послеоктябрьский сборник стихов «Бомба» вышел во Владивостоке (1921). В 20-30-е годы Асеев активно и плодотворно работает в жанре поэмы («Двадцать шесть», 1924; «Лирическое отступление», 1924; «Семен Проскаков», 1927-1928; «Маяковский начинается», 1939, 1950).
Пятидесятилетний литературный путь Асеева был завершен блестящим лирическим сборником «Лад». Асеев — автор многих работ по вопросам теории русского стиха, проблемам традиции и новаторства.
Николай Асеев Николай Николаевич Асеев (1889-1963) родился в городе Льгове, Курской губернии, в семье страхового агента. В 1909 году окончил курское реальное училище. Дальнейшее образование получил в Коммерческом институте в Москве, одновременно слушал лекции на филологическом факультете в университете. Начальный сборник стихов Асеева («Ночная флейта») вышел в 1914 году.
Раннее творчество Асеева испытало влияние модернистских школ (символизма, футуризма). Сам поэт позже отмечал значение для него поэзии А. К. Толстого, творчества Н. В. Гоголя.
Лучшие произведения раннего Асеева — это стихи, написанные на темы русской истории, развивающие мотивы славянской мифологии. Это сближает его с В. Хлебниковым. Есть у раннего Асеева и «экспериментаторские» излишества, особенно в области словотворчества и в преклонении перед «Госпожой Большой Метафорой». Важнейшую роль в творческой биографии поэта сыграла его дружба с В. Маяковским.
В годы гражданской войны Асеев находился на Дальнем Востоке. Первый послеоктябрьский сборник стихов «Бомба» вышел во Владивостоке (1921). В 20-30-е годы Асеев активно и плодотворно работает в жанре поэмы («Двадцать шесть», 1924; «Лирическое отступление», 1924; «Семен Проскаков», 1927-1928; «Маяковский начинается», 1939, 1950).
Пятидесятилетний литературный путь Асеева был завершен блестящим лирическим сборником «Лад». Асеев — автор многих работ по вопросам теории русского стиха, проблемам традиции и новаторства.SERGEYg
ВДОХНОВЕНЬЕ Стране не до слез, не до шуток: у ней боевые дела,- я видел, как на парашютах бросаются люди с крыла. Твой взгляд разгорится, завистлив, румянец скулу обольет, следя, как, мелькнувши, повисли в отвесный парящий полет. Сердца их, рванув на мгновенье, забились сильней и ровней. Вот это - и есть вдохновенье прилаженных прочно ремней. Казалось: уж воздух их выпил, и горем примята толпа, и вдруг, как надежда, как вымпел, расправился желтый тюльпан! Барахтаться и кувыркаться на быстром отвесном пути и в шелковом шуме каркаса внезапно опору найти. Страна моя! Где набрала ты таких нерассказанных слов? Здесь молодость бродит крылата и старость не клонит голов. И самая ревность и зависть глядят, запрокинувшись, ввысь, единственной мыслью терзаясь: таким же полетом нестись.
ВДОХНОВЕНЬЕ Стране не до слез, не до шуток: у ней боевые дела,- я видел, как на парашютах бросаются люди с крыла. Твой взгляд разгорится, завистлив, румянец скулу обольет, следя, как, мелькнувши, повисли в отвесный парящий полет. Сердца их, рванув на мгновенье, забились сильней и ровней. Вот это - и есть вдохновенье прилаженных прочно ремней. Казалось: уж воздух их выпил, и горем примята толпа, и вдруг, как надежда, как вымпел, расправился желтый тюльпан! Барахтаться и кувыркаться на быстром отвесном пути и в шелковом шуме каркаса внезапно опору найти. Страна моя! Где набрала ты таких нерассказанных слов? Здесь молодость бродит крылата и старость не клонит голов. И самая ревность и зависть глядят, запрокинувшись, ввысь, единственной мыслью терзаясь: таким же полетом нестись. SERGEYg
*** Глаза насмешливые сужая, сидишь и смотришь, совсем чужая, совсем чужая, совсем другая, мне не родная, не дорогая; с иною жизнью, с другой, иною судьбой и песней за спиною; чужие фразы, чужие взоры, чужие дни и разговоры; чужие губы, чужие плечи сроднить и сблизить нельзя и нечем; чужие вспышки внезапной спеси, чужие в сердце обрывки песен. Сиди ж и слушай, глаза сужая, совсем далёкая, совсем чужая, совсем иная, совсем другая, мне не родная, не дорогая.
*** Глаза насмешливые сужая, сидишь и смотришь, совсем чужая, совсем чужая, совсем другая, мне не родная, не дорогая; с иною жизнью, с другой, иною судьбой и песней за спиною; чужие фразы, чужие взоры, чужие дни и разговоры; чужие губы, чужие плечи сроднить и сблизить нельзя и нечем; чужие вспышки внезапной спеси, чужие в сердце обрывки песен. Сиди ж и слушай, глаза сужая, совсем далёкая, совсем чужая, совсем иная, совсем другая, мне не родная, не дорогая.
Кружится, мчится Земшар — в зоне огня. Возле меня бег пар, возле меня, возле меня блеск глаз, губ зов, жизнь начинает свой сказ с азов.
Двое идут — шаг в шаг, дух в дух; трепет в сердцах, лепет в ушах их двух. Этот мальчонка был год назад безус; нынче глаза его жаром горят безумств. Эта девчурка играла вчера с мячом; нынче плечо ей равнять пора с плечом.
Первый снежок, первый дружок двойник. Как он взглянул — будто ожог проник! Снег, а вокруг них — соловьи, перепела; пальцы его в пальцы свои переплела.
Стелят не сумерки, а васильки им путь, и не снежинки, а мотыльки — на грудь. «Не зазнобила бы без привычки ты рук!» Их, согревая без рукавички, сжал друг. «Ну и тихоня, ну и чудила, тем — люб! Как бы с тобою не застудила я губ!»
Кружится, вьется Земшар, все изменя. Возле меня щек жар, возле меня, возле меня блеск глаз губ зов, жизнь повторяет давний рассказ с азов!
ДВОЕ ИДУТ
Кружится, мчится Земшар — в зоне огня. Возле меня бег пар, возле меня, возле меня блеск глаз, губ зов, жизнь начинает свой сказ с азов.
Двое идут — шаг в шаг, дух в дух; трепет в сердцах, лепет в ушах их двух. Этот мальчонка был год назад безус; нынче глаза его жаром горят безумств. Эта девчурка играла вчера с мячом; нынче плечо ей равнять пора с плечом.
Первый снежок, первый дружок двойник. Как он взглянул — будто ожог проник! Снег, а вокруг них — соловьи, перепела; пальцы его в пальцы свои переплела.
Стелят не сумерки, а васильки им путь, и не снежинки, а мотыльки — на грудь. «Не зазнобила бы без привычки ты рук!» Их, согревая без рукавички, сжал друг. «Ну и тихоня, ну и чудила, тем — люб! Как бы с тобою не застудила я губ!»
Кружится, вьется Земшар, все изменя. Возле меня щек жар, возле меня, возле меня блеск глаз губ зов, жизнь повторяет давний рассказ с азов!
